[Секта Сяояо. Сяояо и Шань.]
Цанлинь после ухода с горы больше никогда не виделся с Тантай Цзинем.
Смерть Не Шуй, словно зимний снег в мире людей, растаяла с приходом весны и больше никто о ней не вспоминал.
Чжао Ю вызвал Тантай Цзиня к себе и сказал:
— Иди на Утёс Размышлений и прими наказание.
Тантай Цзинь спросил:
— За что, учитель, мне наказание?
— Что ты делал в мире людей на днях?
Тантай Цзинь спокойно ответил:
— Приобретал одежду, я зарегистрировался у брата Чжи Хуэя.
Чжао Ю покачал головой. Он взмахнул пыльником в воздухе и ударил им по спине Тантай Цзиня:
— В секте есть правила, в Сяояо мы говорим о карме и возмездии. Не Шуй вступила в связь с Красной Лентой и должна была быть лишена бессмертной сущности, а также пройтись по Лестнице Отсечения Духа. Ее карму взял на себя Цанлинь. Он отдал все ради ее жизни. А ты что сделал?
Тантай Цзинь протер кровь у уголка рта и холодно улыбнулся, не произнеся ни слова.
Чжао Ю увидел, что юноша не осознавал своей вины.
— Иди на Утес Размышлений.
Тантай Цзинь провел на утесе три месяца, в течение которых трое братьев по очереди навещали его.
Цанхай сказал:
— Маленький брат, что ты сделал, чтобы учитель так рассердился? Я следовал за учителем восемьсот лет и никогда не видел, чтобы он так злился.
— Ничего серьезного.
— На Утесе Размышлений холодно, завтра брат принесет тебе одежду для защиты тела.
— Спасибо, брат.
Тантай Цзинь не хотел говорить, Цанхай тоже не стал настаивать.
Холод утеса проникал в тело. Даже бессмертное тело в конце концов страдало от холода.
Однажды Чжао Ю пришел и спросил его:
— Ты осознал свою ошибку?
Тантай Цзинь открыл глаза. Его губы побледнели от холода, он кивнул и тихо сказал:
— Ученик признает свою вину.
Чжао Ю посмотрел в его темные глаза и вздохнул:
— Понял урок — возвращайся.
Тантай Цзинь встал, на его лице мелькнула насмешливая улыбка.
На втором году пребывания в Сяояо, Тантай Цзинь был словно усеян темными шипами.
Братья по секте были к нему добры, и со временем Тантай Цзинь надел на себя маску мягкости и скромности.
Люди Сяояо были наивны, или можно сказать глупы, что лишь способствовало тому, чтобы братья и сестры по секте баловали его.
Среди учеников был один выдающийся — Шао Цзи, который родился на острове Пэнлае. Его отец был учеником Пэнлая, и Шао Цзи занимал некоторое положение в Сяояо.
Шао Цзи и Цанхай были одного поколения. Они вступили в двери секты в одном и том же году, но Шао Цзи всегда опережал Цанхая.
Шао Цзи любил побеждать. Он всегда первым хватал ресурсы секты и задания. Цанхай был миролюбивым и никогда не спорил с ним.
Младшие ученики, которые следовали за Цанхаем, всегда с уважением здоровались с Шао Цзи и называли его братом по секте.
Но Шао Цзи этого не ценил.
Когда он вернулся с задания, Тантай Цзинь уже был на поздней стадии Основания и готовился к Золотому Дану.
В секте ходили слухи о том, что Чжао Ю собирался передать Тантай Цзиню свое наследие, поэтому уделял ему особое внимание.
В тот день Шао Цзи посмотрел на Тантай Цзиня с холодным смехом:
— Это и есть наш младший брат по секте, Цзюминь? Слышал, ты теперь живешь в доме Цанфэна. Я вернулся с задания и получил некоторые ранения. Не мог бы ты, братец, собрать для меня немного лекарственных трав и принести их мне?
Большинство учеников Сяояо обладали деревянной стихией. Выращивание лекарственных трав было спокойной работой, также как и традиция секты по культивации души и тела.
Даже приход Тантай Цзиня не стал исключением, в течение двух лет он вместе с Цанхаем и другими вставал каждый день на заре, чтобы вызывать дождь.
Но Шао Цзи никогда не занимался такими делами.
В его глазах другие ученики были лишь неудачниками-фермерами, позором для секты.
Он отправил Тантай Цзиня, так же, как ранее отправлял Цаншу и Цанфэна.
Тантай Цзинь уставился на него своими тёмными глазами на мгновение, а затем улыбнулся:
— Хорошо, вечером принесу старшему брату.
Шао Цзи повернулся и направился к своему горному пику, взгляд его был мрачным.
Все знали, что старый наставник секты Сяояо скоро уйдет на покой, и самыми вероятными кандидатами на роль нового наставника были Цанхай и Шао Цзи.
Цанхай был добродушным и мягким, что соответствовало традиционному духу секты Сяояо, но его культивация оставляла желать лучшего, и он был достаточно ленивым в практике.
Шао Цзи имел хорошую культивацию, но был склонен к соперничеству. Он редко думал о благе секты.
Тантай Цзинь стал личным учеником старейшины Чжао Ю, что вызвало у Шао Цзи чувство угрозы.
С Цанхаем, толстым и глупым, Шао Цзи не боялся соперничать, но если речь шла о гениальном молодом ученике...
Когда вечером Тантай Цзинь принёс лекарственные травы, Шао Цзи принял их и извлёк из своей космической сумки несколько стеблей травы:
— Слышал, брат Цзюминь всё время искал эти травы, надеюсь, они будут тебе полезны.
Тантай Цзинь удивленно приподнял бровь.
Цанлинь после ухода с горы больше никогда не виделся с Тантай Цзинем.
Смерть Не Шуй, словно зимний снег в мире людей, растаяла с приходом весны и больше никто о ней не вспоминал.
Чжао Ю вызвал Тантай Цзиня к себе и сказал:
— Иди на Утёс Размышлений и прими наказание.
Тантай Цзинь спросил:
— За что, учитель, мне наказание?
— Что ты делал в мире людей на днях?
Тантай Цзинь спокойно ответил:
— Приобретал одежду, я зарегистрировался у брата Чжи Хуэя.
Чжао Ю покачал головой. Он взмахнул пыльником в воздухе и ударил им по спине Тантай Цзиня:
— В секте есть правила, в Сяояо мы говорим о карме и возмездии. Не Шуй вступила в связь с Красной Лентой и должна была быть лишена бессмертной сущности, а также пройтись по Лестнице Отсечения Духа. Ее карму взял на себя Цанлинь. Он отдал все ради ее жизни. А ты что сделал?
Тантай Цзинь протер кровь у уголка рта и холодно улыбнулся, не произнеся ни слова.
Чжао Ю увидел, что юноша не осознавал своей вины.
— Иди на Утес Размышлений.
Тантай Цзинь провел на утесе три месяца, в течение которых трое братьев по очереди навещали его.
Цанхай сказал:
— Маленький брат, что ты сделал, чтобы учитель так рассердился? Я следовал за учителем восемьсот лет и никогда не видел, чтобы он так злился.
— Ничего серьезного.
— На Утесе Размышлений холодно, завтра брат принесет тебе одежду для защиты тела.
— Спасибо, брат.
Тантай Цзинь не хотел говорить, Цанхай тоже не стал настаивать.
Холод утеса проникал в тело. Даже бессмертное тело в конце концов страдало от холода.
Однажды Чжао Ю пришел и спросил его:
— Ты осознал свою ошибку?
Тантай Цзинь открыл глаза. Его губы побледнели от холода, он кивнул и тихо сказал:
— Ученик признает свою вину.
Чжао Ю посмотрел в его темные глаза и вздохнул:
— Понял урок — возвращайся.
Тантай Цзинь встал, на его лице мелькнула насмешливая улыбка.
На втором году пребывания в Сяояо, Тантай Цзинь был словно усеян темными шипами.
Братья по секте были к нему добры, и со временем Тантай Цзинь надел на себя маску мягкости и скромности.
Люди Сяояо были наивны, или можно сказать глупы, что лишь способствовало тому, чтобы братья и сестры по секте баловали его.
Среди учеников был один выдающийся — Шао Цзи, который родился на острове Пэнлае. Его отец был учеником Пэнлая, и Шао Цзи занимал некоторое положение в Сяояо.
Шао Цзи и Цанхай были одного поколения. Они вступили в двери секты в одном и том же году, но Шао Цзи всегда опережал Цанхая.
Шао Цзи любил побеждать. Он всегда первым хватал ресурсы секты и задания. Цанхай был миролюбивым и никогда не спорил с ним.
Младшие ученики, которые следовали за Цанхаем, всегда с уважением здоровались с Шао Цзи и называли его братом по секте.
Но Шао Цзи этого не ценил.
Когда он вернулся с задания, Тантай Цзинь уже был на поздней стадии Основания и готовился к Золотому Дану.
В секте ходили слухи о том, что Чжао Ю собирался передать Тантай Цзиню свое наследие, поэтому уделял ему особое внимание.
В тот день Шао Цзи посмотрел на Тантай Цзиня с холодным смехом:
— Это и есть наш младший брат по секте, Цзюминь? Слышал, ты теперь живешь в доме Цанфэна. Я вернулся с задания и получил некоторые ранения. Не мог бы ты, братец, собрать для меня немного лекарственных трав и принести их мне?
Большинство учеников Сяояо обладали деревянной стихией. Выращивание лекарственных трав было спокойной работой, также как и традиция секты по культивации души и тела.
Даже приход Тантай Цзиня не стал исключением, в течение двух лет он вместе с Цанхаем и другими вставал каждый день на заре, чтобы вызывать дождь.
Но Шао Цзи никогда не занимался такими делами.
В его глазах другие ученики были лишь неудачниками-фермерами, позором для секты.
Он отправил Тантай Цзиня, так же, как ранее отправлял Цаншу и Цанфэна.
Тантай Цзинь уставился на него своими тёмными глазами на мгновение, а затем улыбнулся:
— Хорошо, вечером принесу старшему брату.
Шао Цзи повернулся и направился к своему горному пику, взгляд его был мрачным.
Все знали, что старый наставник секты Сяояо скоро уйдет на покой, и самыми вероятными кандидатами на роль нового наставника были Цанхай и Шао Цзи.
Цанхай был добродушным и мягким, что соответствовало традиционному духу секты Сяояо, но его культивация оставляла желать лучшего, и он был достаточно ленивым в практике.
Шао Цзи имел хорошую культивацию, но был склонен к соперничеству. Он редко думал о благе секты.
Тантай Цзинь стал личным учеником старейшины Чжао Ю, что вызвало у Шао Цзи чувство угрозы.
С Цанхаем, толстым и глупым, Шао Цзи не боялся соперничать, но если речь шла о гениальном молодом ученике...
Когда вечером Тантай Цзинь принёс лекарственные травы, Шао Цзи принял их и извлёк из своей космической сумки несколько стеблей травы:
— Слышал, брат Цзюминь всё время искал эти травы, надеюсь, они будут тебе полезны.
Тантай Цзинь удивленно приподнял бровь.
0 Комментарии