Сун Мо посмотрел на неё пристально и, как бы в шутку, ответил с двойным смыслом:
— Ребёнок тяжёлый — не удивительно, что госпоже Доу не под силу его удержать.
Доу Чжао хотела было съязвить в ответ, но, вспомнив его злопамятный нрав, тут же сменила тон на игриво-приветливый, улыбнулась и сказала:
— Значит, пусть молодой господин Мэй сам его и подержит.
Глаза Сун Мо чуть сверкнули. Он тут же передал младенца Яну Чаоцину и стремительно вышел из комнаты.
Ян Чаоцин и остальные поспешно поклонились Доу Чжао и молча устремились следом.
Только тогда Доу Чжао с облегчением выдохнула.
Сулань, не понимая, почему госпожа до самого конца была настороже, фыркнула:
— Я уж было подумала, что он хороший человек… А он и на госпожу руку поднять не постеснялся! Вот что значит: по виду — золото, а внутри — труха. Наверняка в будущем многие будут обмануты этой красивой личиной...
Чэнь Цюйшуй не сдержал смех:
— Ну-ну, оставь проклятья. Лучше ступай и скажи моему слуге, чтобы собирал вещи. Похоже, за ребёнком уже идут, скоро выдвигаемся. Что должно было стать известным — стало, а что не должно — тоже стало. Пойду с ними — может, ещё что узнаю. В нужный момент пригодится, будет чем крыть.
Он повернулся к Доу Чжао и серьёзно добавил:
— Вы сами видели, Дуань Гунъи и остальные уже в курсе. А как только пошли слухи о допросе гуна Дина, многие праведники наверняка уже начали действовать. Через уезд Чжэньдин все дороги на север. Я скажу Дуаню, пусть приглядывает за этой стражей. Что бы ни случилось, вы должны всё стерпеть. Никуда не выходите — только себе навредите. Что до тётушки Цуй — не беспокойтесь. Госпожа Хунгу при ней, всё будет хорошо. А брак с семьёй хоу Цзинин хоть и не подарок, но и не совсем уж безнадёжен. Вы у нас умная — наверняка уже придумали, что делать...
Словно прощальные напутствия…
Глаза Доу Чжао покраснели, но она перебила его твёрдо:
— Всё у нас получится. Я уверена, вы обязательно вернётесь живым и невредимым!
Она не хотела, чтобы грусть повисла в воздухе, поэтому улыбнулась и, склонив голову, весело сказала:
— Он прислал человека следить за мной. А у нас что, никого нет? Вы поезжайте в столицу, а Дуань подберёт вам лучшего бойца из наших. Если господин Мэй вздумает кормить вас объедками — пусть передаёт весточку. Мы Лу Мина тоже на голодный паёк посадим. Пусть знает, что один он славы не получит!
Слова её заставили Чэня рассмеяться — весело и с ноткой грусти.
Радовало его, что Доу Чжао относится к нему как к родному. Но сердце сжималось от того, что она вовлечена в такую бурю. Если её план не примут — жертва будет напрасной. А если примут и он сработает — тогда Сун Мо, возможно, простит им прежние обиды. Но без того самого прошения о пощаде, вся тяжесть спасения гуна Дина ляжет на плечи Доу Чжао. Он же, как заложник, окажется в смертельной опасности. Она — тоже.
В любом случае, они были на стороне риска. И разве мог он не тревожиться?
Доу Чжао молча смотрела, как повозка Сун Мо растворяется за занавесью дождя, и чувствовала горькое облегчение:
— Наконец-то избавились от этой напасти…
В это время Сусин, незаметно ускользнувшая с территории поместья, пока Доу Чжао отвлекала внимание, тоже получила условный сигнал. Привела себя в порядок, выслушала пересказ сестры, но всё равно не могла улыбнуться. Хотела было спросить о господине Чэне, вернётся ли он живым, но, заметив усталость в лице госпожи, сдержалась.
Остальные служанки думали, что их госпожа одержала победу над господином Мэем, и о настоящей опасности даже не догадывались. Перешёптывались и хихикали, прикрывая рты.
Доу Чжао хлопнула в ладоши:
— А мы что стоим? Собираемся в путь. Живо за вещами!
Смех разлетелся по двору, и девушки бросились исполнять приказ.
Лишь Сусин озабоченно подошла ближе и спросила:
— Госпожа, а… неужели действительно могут навредить гуну Дину в пути?
В тот момент, когда господин Мэй покидал дом, она слышала, как госпожа многократно велела ему позаботиться о безопасности гуна — пусть кто-то из его людей втайне сопровождает и охраняет. Говорила что-то о лжеприказах… Тогда лицо Сун Мо побледнело, и он тут же поспешил в путь.
— Будем надеяться, что нет… — с тяжёлым вздохом проговорила Доу Чжао. — Надеюсь, я просто зря себя накручиваю.
Сусин подняла голову к небу.
И только тогда заметила, что дождь почти утих, и сквозь рваные тучи пробился золотистый луч, озарив горизонт — будто вскоре должно было выглянуть солнце.
Доу Чжао окликнула Дуань Гунъи, который как раз поручал кучеру запрячь лошадей:
— Как вернёмся домой — зайди в казначейство, возьми пятьсот лянов серебра, купи женьшень, ласточкины гнёзда и ещё что-нибудь из полезного. И зайди к старику из семьи Тан, поблагодари от моего имени за мир и покой в округе. Скажи: если в будущем что-то понадобится — я помогу от всей души.
Если семья Тан действительно вмешалась в происходящее, это может многое изменить.
Люди из семьи Тан так и не показались, а Дуань Гунъи не знал всех обстоятельств. Но когда госпожа с готовностью приготовила богатые дары для визита, в его сердце заиграла гордость — гордость ученика.
Он громко откликнулся и лично взялся за поводья, запрягая гнедого жеребца.
.jpg)
.jpg)
.jpg)
){kind=link}
0 Комментарии