В его сердце промелькнула ирония: как он мог задать такой смешной вопрос? Учитывая её красоту, за её руку, вероятно, соревновались бы и князья, и министры. Если бы она его не любила, то почему до сих пор не вышла замуж за другого?
— Давным-давно я его не любила. Тогда я всё время пыталась его перехитрить, а он тоже имел свои задумки. Когда я полюбила его, мы уже разминулись.
Бай Цзыцянь выпил вино из чаши, его тёмные глаза были глубокими.
Сусу моргнула, сдерживая смех:
— А как насчёт господина Бая? Я слышала, что между вами и мисс Лю была договорённость о браке, и по идее вы уже должны были жениться два года назад. Почему господин Бай до сих пор не женился на мисс Лю?
Бай Цзыцянь ответил:
— Это были шутки родителей, не стоит их воспринимать всерьёз. Моя мать перед смертью сказала, что этот брак отменён, но Лю Дунъянь всё ещё не соглашается с этим.
— Действительно? Нет другой причины?
— Нет, — отрицательно ответил он.
Сусу не стала его разоблачать. Они продолжали пить вместе в дружественной атмосфере. Когда настало время закрывать таверну, на щеках Сусу появился едва заметный румянец.
Когда официант ушёл, она закрыла таверну и заметила, что Бай Цзыцянь всё ещё ждал её.
Ночи в Чанлэ были неспокойными, особенно для женщины вроде неё.
Она смотрела на его силуэт в черной одежде под ночным небом, и её сердце сразу же смягчилось.
Ей вдруг захотелось вспомнить те времена, когда она вместе с Тантай Цзинем покоряла персикового духа в городе, когда он был одет в женское свадебное платье. С холодным взглядом и недовольным лицом, он нес её на спине обратно.
Она скучала по кое-кому, уже тысячу лет скучала.
Поэтому она намеренно подвернула ногу и наклонилась, чтобы посмотреть на него.
Сусу сказала:
— Может быть, господин Бай поможет мне позвать обратно А-Гуана из таверны, пока он не ушёл слишком далеко?
Уголки его губ неохотно изогнулись вниз, и без слов он взял её на руки и направился к её дому.
Сусу наблюдала за их переплетающимися тенями под лунным светом и улыбалась.
Она обняла его и тихо прошептала ему на ушко, смеясь:
— Господин Бай, за одну-две серебряные монеты можно взять меня в жёны.
Её слова неслись с лёгким ароматом виноградного вина, растворяясь в ночи.
Это прозвучало, как безумный бред пьяной, но его сердце пропустило удар.
— Не говори глупостей.
— Я не говорю глупостей, — её голос был лёгким, но полным уверенности, — А-Ми нужен отец, а мне нужен муж. Вас не смущает, что я была замужем?
Она прижалась к его плечу и наклонила голову набок, чтобы посмотреть ему в лицо.
Бай Цзыцянь сглотнул, но не ответил.
Ему нечего было возразить. В тот момент его сердце было полно радости. Но он боялся, что это была всего лишь игра.
Любовь — странная вещь. Можно скрыть симпатию, но любовь скрыть невозможно.
Даже если они оба молчат, те тонкие чувства продолжают распространяться.
Сусу улыбалась. Даже если она и не получила ответа, девушка не чувствовала разочарования.
Он был слишком часто отвергнут и уже был изранен.
На этот раз у неё было терпение, чтобы дождаться его и вместе с ним вернуться домой.
Этот путь под луной был самым спокойным моментом в её сердце за тысячу лет.
Но когда они приблизились к дому, Сусу увидела, что небо было озарено огнями.
Она с удивлением посмотрела на то, как мать Лю в панике выбежала из-под их крыльца:
— Это не я, это не я, я не специально!
Бай Цзыцянь поставил Сусу на землю:
— Где А-Ми?
Сусу ответила:
— Внутри.
Лицо Бай Цзыцяня изменилось, и он тут же бросился в пылающий дом.
Сусу знала, что с её дочерью всё было в порядке. Огонь перед ними был лишь дымовой завесой. Вероятно, это было дело рук матери Лю, которую напугала А-Ми. А-Ми обладала божественной сущностью, и даже в огне она не пострадала бы.
Она последовала за Бай Цзыцянем, но он, обернувшись, сердито сказал:
— Что ты здесь делаешь? Выйди, я выведу А-Ми!
Она на мгновение замерла, а затем улыбнулась:
— Хорошо.
Бай Цзыцянь не ожидал, что она так доверяла ему. Он без лишних слов выбежал наружу, неся на руках А-Ми.
А-Ми была растеряна. Она смотрела на свою мать и задумалась о беде, которую натворила.
Сусу вздохнула, принимая дочь на руки. Она обратилась к Бай Цзыцяню:
— Нам больше некуда идти.
А-Ми умело сделала грустное лицо.
Увидев их обеих, Бай Цзыцянь помолчал и предложил:
— Если не возражаете, можете переночевать у меня.
А-Ми едва не вскрикнула от радости.
Сусу тоже улыбнулась.
Бай Цзыцянь привёл Сусу и А-Ми в комнату, где раньше жила А-Ми.
Когда Сусу собралась закрыть дверь, он вдруг остановил её.
Сусу удивлённо взглянула на него.
В её руки перешло что-то тяжёлое.
Ощущение веса было заметным.
— Неважно, правда это или нет, я поверил, — он пристально посмотрел на неё, проигнорировав внутреннее предостережение. Он с иронией и предупреждением в голосе добавил: — Только не обманывай меня, иначе...
Сусу открыла мешочек в руках.
— Это были целых пятьсот с лишним серебряных монет.
— Давным-давно я его не любила. Тогда я всё время пыталась его перехитрить, а он тоже имел свои задумки. Когда я полюбила его, мы уже разминулись.
Бай Цзыцянь выпил вино из чаши, его тёмные глаза были глубокими.
Сусу моргнула, сдерживая смех:
— А как насчёт господина Бая? Я слышала, что между вами и мисс Лю была договорённость о браке, и по идее вы уже должны были жениться два года назад. Почему господин Бай до сих пор не женился на мисс Лю?
Бай Цзыцянь ответил:
— Это были шутки родителей, не стоит их воспринимать всерьёз. Моя мать перед смертью сказала, что этот брак отменён, но Лю Дунъянь всё ещё не соглашается с этим.
— Действительно? Нет другой причины?
— Нет, — отрицательно ответил он.
Сусу не стала его разоблачать. Они продолжали пить вместе в дружественной атмосфере. Когда настало время закрывать таверну, на щеках Сусу появился едва заметный румянец.
Когда официант ушёл, она закрыла таверну и заметила, что Бай Цзыцянь всё ещё ждал её.
Ночи в Чанлэ были неспокойными, особенно для женщины вроде неё.
Она смотрела на его силуэт в черной одежде под ночным небом, и её сердце сразу же смягчилось.
Ей вдруг захотелось вспомнить те времена, когда она вместе с Тантай Цзинем покоряла персикового духа в городе, когда он был одет в женское свадебное платье. С холодным взглядом и недовольным лицом, он нес её на спине обратно.
Она скучала по кое-кому, уже тысячу лет скучала.
Поэтому она намеренно подвернула ногу и наклонилась, чтобы посмотреть на него.
Сусу сказала:
— Может быть, господин Бай поможет мне позвать обратно А-Гуана из таверны, пока он не ушёл слишком далеко?
Уголки его губ неохотно изогнулись вниз, и без слов он взял её на руки и направился к её дому.
Сусу наблюдала за их переплетающимися тенями под лунным светом и улыбалась.
Она обняла его и тихо прошептала ему на ушко, смеясь:
— Господин Бай, за одну-две серебряные монеты можно взять меня в жёны.
Её слова неслись с лёгким ароматом виноградного вина, растворяясь в ночи.
Это прозвучало, как безумный бред пьяной, но его сердце пропустило удар.
— Не говори глупостей.
— Я не говорю глупостей, — её голос был лёгким, но полным уверенности, — А-Ми нужен отец, а мне нужен муж. Вас не смущает, что я была замужем?
Она прижалась к его плечу и наклонила голову набок, чтобы посмотреть ему в лицо.
Бай Цзыцянь сглотнул, но не ответил.
Ему нечего было возразить. В тот момент его сердце было полно радости. Но он боялся, что это была всего лишь игра.
Любовь — странная вещь. Можно скрыть симпатию, но любовь скрыть невозможно.
Даже если они оба молчат, те тонкие чувства продолжают распространяться.
Сусу улыбалась. Даже если она и не получила ответа, девушка не чувствовала разочарования.
Он был слишком часто отвергнут и уже был изранен.
На этот раз у неё было терпение, чтобы дождаться его и вместе с ним вернуться домой.
Этот путь под луной был самым спокойным моментом в её сердце за тысячу лет.
Но когда они приблизились к дому, Сусу увидела, что небо было озарено огнями.
Она с удивлением посмотрела на то, как мать Лю в панике выбежала из-под их крыльца:
— Это не я, это не я, я не специально!
Бай Цзыцянь поставил Сусу на землю:
— Где А-Ми?
Сусу ответила:
— Внутри.
Лицо Бай Цзыцяня изменилось, и он тут же бросился в пылающий дом.
Сусу знала, что с её дочерью всё было в порядке. Огонь перед ними был лишь дымовой завесой. Вероятно, это было дело рук матери Лю, которую напугала А-Ми. А-Ми обладала божественной сущностью, и даже в огне она не пострадала бы.
Она последовала за Бай Цзыцянем, но он, обернувшись, сердито сказал:
— Что ты здесь делаешь? Выйди, я выведу А-Ми!
Она на мгновение замерла, а затем улыбнулась:
— Хорошо.
Бай Цзыцянь не ожидал, что она так доверяла ему. Он без лишних слов выбежал наружу, неся на руках А-Ми.
А-Ми была растеряна. Она смотрела на свою мать и задумалась о беде, которую натворила.
Сусу вздохнула, принимая дочь на руки. Она обратилась к Бай Цзыцяню:
— Нам больше некуда идти.
А-Ми умело сделала грустное лицо.
Увидев их обеих, Бай Цзыцянь помолчал и предложил:
— Если не возражаете, можете переночевать у меня.
А-Ми едва не вскрикнула от радости.
Сусу тоже улыбнулась.
Бай Цзыцянь привёл Сусу и А-Ми в комнату, где раньше жила А-Ми.
Когда Сусу собралась закрыть дверь, он вдруг остановил её.
Сусу удивлённо взглянула на него.
В её руки перешло что-то тяжёлое.
Ощущение веса было заметным.
— Неважно, правда это или нет, я поверил, — он пристально посмотрел на неё, проигнорировав внутреннее предостережение. Он с иронией и предупреждением в голосе добавил: — Только не обманывай меня, иначе...
Сусу открыла мешочек в руках.
— Это были целых пятьсот с лишним серебряных монет.
0 Комментарии