Он неуклюже теребил в руках деревянную фигурку, казался напуганным, растерянным, а под ногтями у него скопились щепки и кровь.
Нин Инь наблюдал за этим с нескрываемым интересом, не испытывая ни раздражения, ни нетерпения.
— Подарок к моей свадьбе, который ты прислал, я получил, — равнодушно произнёс он. — Теперь пришло время отблагодарить.
Третий принц чуть наклонил голову, не понимая.
— Ты кто?
Его глаза были настолько чёрными, что в них почти не отражался свет, а выражение лица напоминало деревянную куклу. Оно было пустым и бездумным.
Нин Инь постучал пальцем по подлокотнику кресла.
— Играть с этим деревянным человечком скучно. Хочешь, я подарю тебе другого? Он сможет двигаться.
Лёгкий взмах руки, и стража привела связанного человека.
Сюэ Сун.
Он был привязан к столбу, но избегал смотреть на третьего принца, яростно вперив взгляд в Нин Иня.
— Если у тебя есть хоть капля чести, убей меня! — выкрикнул он.
Нин Инь спокойно поправил рукав.
— Убить? Ты ещё не заслужил такой чести.
Он лениво провёл рукой по гладкой ткани.
— Я только что женился. Портить день кровью было бы неуместно.
— Ты…
Скоро Сюэ Сун уже не мог выговорить и целого слова, а только корчился в мучительных криках.
Спустя две четверти часа его конечности безвольно обвисли.
Нин Инь взял хлыст и поддел им его руку. Кисть послушно поднялась. Он ткнул в его ногу, и она слабо покачнулась. Казалось, стоит лишь привязать нити, и из него можно сделать марионетку, которая будет двигаться, как угодно.
— Как тебе эта кукла?
Нин Инь отбросил хлыст, с удовлетворением разглядывая результат.
Третий принц долго смотрел на Сюэ Суна, который походил на выловленного из воды тряпичного человечка, а потом неуверенно пробормотал:
— Нравится…
Нин Инь кивнул:
— То, что третий принц дожил до сегодняшнего дня, не случайность. Но, увы…
Он усмехнулся, протянув руку и коснувшись точки на затылке принца:
— Увы, лишь оставаясь дураком всю жизнь, можно жить долго.
— Что ты делаешь?!
Сюэ Сун широко раскрыл глаза, пронзительно закричав:
— Отпусти его!
В памяти пронеслись обрывки прошлого — годы, проведённые бок о бок, дни, наполненные терпением, унижением и глухими ночными разговорами.
В семье Сюэ он всегда оставался в тени, никем не замеченный. Лишь один человек видел в нём силу и доверил ему свою жизнь.
И ради этого доверия он был готов на всё.
Однако сейчас ему оставалось лишь беспомощно наблюдать, как тот, кого он когда-то защищал, безвольно оседает на пол. В его взгляде больше нет осмысленности — только пустота, словно в глазах деревянной куклы.
— А-а-а! А-а-а!
Полный отчаяния крик разорвал тишину зала, а затем вдруг резко оборвался, сменившись гнетущей тишиной.
Нин Инь взял у слуги поданный ему платок и, не теряя времени, отправился в тюрьму.
Вероятно, Юй Хуаньчэнь заранее дал распоряжение, потому что Сюэ Цэнь содержался в одиночной, тщательно убранной камере. Ему приносили еду и одежду, и обошлись с ним, на удивление, довольно мягко.
Из темноты вышел Нин Инь. Больное, ослабленное лицо Сюэ Цэня отразило тень удивления, но уже в следующее мгновение он безразлично закрыл глаза.
— Можешь не допрашивать. Я уже во всём сознался. Это было исключительно моё решение.
Он лениво откинулся на стену, его бледные губы застыли в странной, почти насмешливой улыбке.
— Казнь или смерть от яда — решай сам.
Нин Инь внимательно разглядывал его, словно изучал редкий экземпляр. Затем он безразлично вынес свой вердикт:
— Головы не хватает, а вот наглости хоть отбавляй.
Сюэ Цэнь побагровел от злости и закашлялся. На его лице выступил румянец от унижения.
Нин Инь торопился забрать Юй Линси и не намерен был терять время. Он достал последнюю пилюлю Байцзе Дань (столетнего противоядия), оставленную лекарем, и приказал насильно влить её в Сюэ Цэня.
— Ты… что заставляешь меня… м-мф!
.jpg)
.jpg)
0 Комментарии