Девять оттенков пурпура — Глава 110. Затруднительное положение (часть 1)

Цзи Юн смотрел вслед уезжающей повозке, лицо его темнело с каждым мгновением.

Цзышан нервничал.

Его господина ещё никогда не игнорировали столь открыто, и он никак не мог решить, стоит ли что-либо предпринимать против этого господина Чэня. Однако, насколько ему было известно, тот был связан с Четвёртой барышней из рода Доу.

А Четвёртая барышня — она была не из робкого десятка. Когда-то она едва не убила наглого Пана Кунбая до полусмерти, оставив его семью без возможности даже пожаловаться, и в результате те были вынуждены выплатить семье Доу две тысячи лянов серебром. Если она узнает, что её доверенного человека обидели — разве она не обрушится на их господина с ответом?

А господин... как бы ни был суров с другими, перед Четвёртой барышней он буквально превращался в воду. Стоило ей сказать пару слов — и весь его гнев исчезал без следа, а сам он ходил понурый и расстроенный до самого вечера.

И если между ними вспыхнет конфликт... Не стать ли тогда ему, Цзышану, мелкой рыбёшкой, попавшей под жернова?

Пока он предавался этим тревожным мыслям, из бокового дворика неспешно вышел управляющий.

Он низко поклонился Цзи Юну и с почтением произнёс:

— Господин Цзи, наш господин-хоу приглашает вас в павильон цветов выпить чаю.

Цзи Юн кивнул холодно, заложив руки за спину, и небрежно зашагал вглубь поместья хоу Цзинина.

Управляющий слегка опешил, но поспешил вперёд, провожая гостя.

Павильон цветов в доме семьи Вэй утопал в зелени; за окнами пышно цвела бегония, ветви которой склонялись под тяжестью соцветий, словно налитые жизнью. Но внутреннее убранство, напротив, напоминало увядающую матрону — сколько ни накладывай косметики, следы времени скрыть невозможно.

Цзи Юн с усмешкой повёл уголком губ и выбрал для себя кресло старшего мастера, что выглядело относительно новым.

Прислуга поднесла чай и сладости.

Вскоре в сопровождении управляющего вошёл и сам хоу Цзинин, обменялся с Цзи Юном вежливыми приветствиями и уселся.

— Господин Цзи, вы поистине выдающийся молодой человек, — рассмеялся он. — Интересно, что привело вас ко мне?

Мысли Цзи Юна метались в голове.

Он намеревался воспользоваться молчанием семьи Доу, чтобы убедить семью Вэй вернуть обручальный символ, когда-то вручённый по случаю помолвки с Доу Чжао, а затем через переговоры с семьёй Доу добиться выгодных условий. Так он мог бы не только помочь Чжану Юаньмину утвердиться в качестве наследника, но и позволить семье Вэй выйти из ситуации с прибылью и честью.

Но он не ожидал, что у ворот наткнётся на Чэня Цюйшуя.

Многим тот казался простым советником семьи Доу, но Цзи Юн не обманулся — он два года служил под началом Доу Чжао и знал, что та не посмела бы приказывать Чэню, не то что обращаться к нему за советом. С учётом его гордости, это было невозможно.

Нет сомнений: визит Чэня Цюйшуя был поручением самой Доу Чжао. И касался он именно того вопроса, который, как считал Цзи Юн, был под его полным контролем.

Теперь в этой встрече с хоу уже не было нужды.

И всё же... он почему-то не захотел просто уйти.

Ему было важно знать, что именно сказал Чэнь Цюйшуй. Вернёт ли семья Вэй обручальный символ Доу, как он рассчитывал, и после бури молча выйдет из игры? Или они внезапно осознали ценность самой Доу Чжао и её щедрого приданого, решив воспользоваться этим союзом, чтобы спасти умирающий титул?

Или дело в чём-то ещё, что он не учёл?

Он словно впервые осознал, что допустил ошибку — не послал людей следить за действиями Доу Чжао в Чжэньдине. Если бы не случайная встреча с Чэнем у ворот, он до сих пор пребывал бы в самодовольном неведении.

Ему было отвратительно ощущение утраты контроля.

Цзи Юн стиснул зубы.

Разве Доу Чжао не должна была спокойно сидеть дома и ждать, пока он всё уладит?

Почему она вмешалась? Разве не верит в его способности? Или просто не принимает всерьёз его слова?

Этот клубок мыслей терзал его. И естественно, всё это не способствовало доброжелательности к хозяину дома.

Он сухо произнёс:

— Я как раз столкнулся у ворот с господином Чэнем, советником семьи Доу. Он всё время присматривал за Четвёртой барышней в Чжэньдине. Его внезапный приезд в столицу, должно быть, связан с брачным вопросом между вашей семьёй и Четвёртой барышней. Я также слышал, что вы намерены обменять обручальный символ на титул наследника для гуна Цзина — через семью Хэ. Пришёл узнать: вы собираетесь вернуть символ семье Доу или передать его семье Хэ?

Лицо хоу Цзинина моментально омрачилось.

Какое ему, в сущности, дело, собираются ли они возвращать символ семье Доу или отдавать его Хэ?

Он пригласил Цзи Юна из уважения к семье Цзи. А тот, вместо того чтобы держаться в рамках приличий, пришёл выспрашивать столь щекотливые семейные дела. Молод ещё, чтобы лезть туда, куда не следует! Даже если он и добился успеха на экзаменах — без знатного происхождения в столице его ждут лишь пустые кресла и холодные приёмы.

— Господин Цзи, не слишком ли вы вмешиваетесь не в своё дело? — резко бросил хоу, поднимая чайную чашку. В этот момент один из слуг с громким голосом провозгласил:

— Просим гостя удалиться.

Цзи Юн, разумеется, не стал дожидаться, пока его выставят за дверь.

 

Вернуться к оглавлению