Девять оттенков пурпура — Глава 149. Побег (часть 1)

Тем временем Чэнь Цюйшуй нервно расхаживал по павильону Ичжи. Сун Ло, опершись локтем на подоконник, терял терпение — от мелькания фигуры господина Чэня перед глазами у него начинало рябить.

— Господин Чэнь, — не выдержал он, — присядьте, выпейте чаю…

Чэнь Цюйшуй замер, но вместо ответа резко спросил:

— Ву И вернулся? Иди проверь ещё раз!

Смена стражи в павильоне Ичжи произошла внезапно. Всех, кто там находился, заперли — выйти было невозможно. Еду подавали служанки, но лишь до порога, откуда её забирали охранники.

Официально объявили, будто в доме пропали ценные вещи, и теперь идёт расследование. Однако юный господин был дома не больше получаса, а стража у главных ворот исчезла. Люди входили и выходили свободно, что вызывало тревогу.

Чэнь Цюйшуй нервничал. Он уже отправил Ву И искать господина и велел доложить обо всех подозрительных перемещениях в поместье. Но прошёл час, а Ву И так и не вернулся.

Теперь и Сун Ло начал беспокоиться. Он подошёл к двери.

В павильоне Ичжи стояла гнетущая тишина. Казалось, что всё вокруг замерло, и даже звуки с поминального двора, доносившиеся откуда-то издалека, лишь усиливали эту гнетущую атмосферу.

Сун Ло уже собирался отправиться на поиски, но вспомнил слова господина Яна перед тем, как его назначили к Чэнь Цюйшую. Это заставило его сдержаться и не действовать поспешно.

Чэнь Цюйшуй, вероятно, думал о том же. Он был уверен, что в поместье происходит что-то неладное, и если молодого господина не предупредить вовремя, то может быть слишком поздно.

— Почему Ву И всё ещё не возвращается? — пробормотал он, рассеянно глядя в окно. — Молодой господин, вероятно, сначала отправится к отцу, а затем в зал траура. Найти его не составит труда. Или... неужели с Ву И уже произошли какие-то неприятности?

Он открыл окно в кабинете и, погружённый в тяжёлые раздумья, уставился на блестящие от дождя листья во дворе.

Через полчаса в доме Сунов должен был восстановиться привычный порядок. Это означало, что всё уже решено.

Чья же это была победа?

По логике вещей — и учитывая родственные связи — Сун Мо должен был проиграть.

Однако этот человек был безжалостен. Возможно, ему удалось уйти от поражения.

Сейчас самое важное — узнать результат.

Если Сун Мо потерпел неудачу, они тоже оказались под угрозой.

Чэнь Цюйшуй всегда проявлял осторожность: он сразу же сжигал все письма от Четвёртой госпожи, и люди в доме гуна считали его лишь нищим учёным. Однако, зная характер Ян Чаоцина, он, вероятно, предупредил и Сун Ло, и Ву И.

А если кто-то проговорится…

Если же Сун Мо смог устоять, то лучше пока затаиться. Ведь Чэнь Цюйшуй лишь случайно оказался в нужное время рядом с нужными людьми.

Однако, если он сейчас сбежит, Сун Мо может расценить это как предательство. И тогда Четвёртая госпожа… окажется под ударом.

Решение остаться или бежать зависело только от одного: найдёт ли Ву И Сун Мо.

Чэнь Цюйшуй горько пожалел: «Если бы только я успел уехать ещё тогда, после истории с семьёй Цзян…»

Он увидел, как Сун Ло возвращается один. На его лице читалось беспокойство.

— Возможно, Ву И просто собирает сведения, — поспешно сказал Сун Ло. — Он скоро должен вернуться.

Чэнь Цюйшуй кивнул, но его глаза оставались настороженными.

Они обменялись несколькими формальными фразами, когда в дверях появился Ву И, весь в поту и тяжело дыша.

— Видел господина?! — взволнованно воскликнул Сун Ло.

— Нет! — задыхаясь, ответил Ву И. — Как только молодой господин вернулся, гун велел позвать его, и с тех пор он не выходил. Потом прибыл заместитель командира Ма Юмин из лагеря Шэнь Шу — он пришёл выразить соболезнования госпоже. Гун велел позвать господина, чтобы поблагодарить его за визит, но Лу Чжэн остановил его у порога. Сказал, что молодой господин мчался домой шесть дней и ночей и совсем выбился из сил.

Гун побоялся, что он не выдержит, и велел оставить его в покоях для отдыха, а старшего господина — заняться делами. Если кто спросит — отвечать, что они с молодым господином заняты важными вопросами, и никого не пускать, чтобы не распустили слухи о неуважении к трауру.

Под старшим господином подразумевался Сун Цинь.

— Вот как… — лицо Сун Ло разгладилось, на нём появилась робкая улыбка.

В то же время Чэнь Цюйшуй принял решение, что пришло время уходить.

После шести дней и пяти ночей, проведённых в седле, он, должно быть, полностью измождён и сейчас крепко спит.

Даже если бы Сун Цинь вошёл в комнату и взорвал хлопушки у окна, он всё равно бы не проснулся.

Зачем держать всех взаперти?

Он отпустил Сун Ло и Ву И, а затем внимательно осмотрел комнату, проверяя, всё ли на месте.

Тысячу лянов серебра, переданных от имени Четвёртой госпожи, он аккуратно спрятал. Она была умной женщиной и всё предусмотрела.

Немного серебра он положил в поясной мешочек. Теперь оставалось только дождаться темноты.

Вечером во внутреннем дворе будут подавать ужин, а в переднем начнётся поминальный приём, где соберутся все гости. Это будет самое подходящее время, чтобы исчезнуть.

Он открыл дверь внутренней комнаты и, выйдя под навес, с улыбкой обратился к Сун Ло и Ву И:

— Раз молодой господин в порядке, я могу быть спокоен. А после дождя такая погода — грех не прогуляться!

Погода после зимнего дождя стояла промозглая, не обещая ни тепла, ни уюта.

Ву И и Сун Ло, озадаченные, проводили взглядом Чэнь Цюйшуя, который направился в небольшой сад за павильоном Ичжи.

В это время Сун Мо чувствовал, как силы окончательно покидают его.

Возможно, отцу не придётся открывать клановый зал. Он просто… умрёт здесь.

Мир перед глазами расплывался.

Белые цветы гибискуса на столике сливались в туманное белое пятно.

Словно призрак, оно напоминало ему лицо матери — гладкое, нефритовое, светящееся.

«Мама… Неужели ты и представить не могла, что твой сын… умрёт в твоей комнате?» — промелькнула мысль, вызывая дрожь внутри.

Ведь она тоже умерла здесь. В этой самой комнате.

Это… судьба? Или просто насмешка?

Сун Мо до крови закусил язык.

Белый гибискус безмятежно расцветал в синей эмалевой вазе — хрупкая красота, неподвластная боли.

 

Вернуться к оглавлению