Внезапно Вэй Тинчжэнь ощутила беспокойство и смятение.
— Что ещё рассказала служанка из семьи Доу? — спросила она у старой кормилицы, которую прислала её мать.
— Та женщина... Не знаю, была ли она действительно наивной или просто притворялась, — с усмешкой ответила кормилица. — На три вопроса она давала один и тот же ответ. Даже то, что мы узнали, было случайно. Я лишь случайно услышала её разговор.
Эти слова лишь усилили тревогу Вэй Тинчжэнь, и она поспешила обсудить всё с матерью.
Вдова хоу госпожа Тянь тоже нахмурилась от удивления:
— Странно. Разве семья Доу не должна была заранее приготовить приданое для Доу Чжао? К тому же у неё, должно быть, остались кое-какие сбережения от покойной госпожи Чжао... Зачем им понадобилось присылать кого-то в столицу, да ещё перед самой свадьбой?
— Вот и я говорю — здесь что-то нечисто! — Вэй Тинчжэнь всё сильнее подозревала подвох. — Думаю, стоит отправить человека, чтобы всё разузнать.
— Разве это правильно? — засомневалась мать. — Даже если у Доу Чжао и есть большое приданое, какое нам до этого дело?
— Матушка! — Вэй Тинчжэнь устало приложила ладонь ко лбу. — Мы же не собираемся забирать у них эти деньги! Просто если у неё есть хорошее приданое, вам не придётся сильно тратиться, и её жизнь станет спокойнее. А если она ещё и отложит что-то для детей — разве это плохо?
Кроме того, у нас небольшая семья, а у Доу много родственников. Если она сохранит с ними тёплые отношения, то и наш брат только выиграет. А если она отдалится — зачем тогда вообще нужна эта свадьба?
Её логика убедила супругу хоу, и та кивнула:
— Ну что ж, тогда действуй, раз считаешь нужным.
Получив разрешение, Вэй Тинчжэнь несколько подавленно ответила: «Есть», — и отправила кормилицу Цзинь на разведку.
…
Хунгу вернулась в канцелярскую лавку, не скрывая своего волнения. Едва переступив порог, она сразу же отвела Чэнь Цюйшуя в сторону.
— Я всё сказала, как вы просили... Но что, если они решат, что у нашей четвёртой барышни совсем нет приданого? Вдруг они откажутся от брака?
Едва услышав эти слова, лицо Чэнь Цюйшуя помрачнело.
— Как ты можешь такое говорить? Если приданое есть — они будут рады, а если нет — сразу откажутся? Если семья Вэй такая, то не стоит отдавать туда нашу четвёртую барышню! Я и отправил тебя, чтобы испытать их характер. Мужчине страшно ошибиться с дорогой, а женщине — с мужем.
Он вознёс руку, словно давая клятву небесам:
— Седьмой господин ни во что не вмешивается, а его супруга и вовсе не знает, чем занята её дочь. Разве можно на них положиться? Мы обязаны защитить четвёртую барышню! Теперь, когда мы знаем, каков нрав у семьи Вэй, можно начинать действовать.
Эти справедливые слова глубоко тронули Хунгу.
— Госпожа Вэй очень добрая, — осторожно заметила она. — А вот её горничная, с глазами, словно иголки, всё время пыталась что-то выведать.
— Ну вот, ещё одно подтверждение, — подхватил Чэнь Цюйшуй. — Сама госпожа, возможно, и добра, но её окружение не лишено ехидства. Это свидетельствует о её мягкотелости и подверженности влиянию. В семье, где «император — добр, да черти злы», невестке придётся нелегко. Прежде чем наладить отношения с госпожой, четвёртой барышне придётся сначала завоевать расположение всей её прислуги.
Хунгу согласно закивала, проникаясь всё большим сочувствием к своей хозяйке. Она едва не прослезилась:
— Господин Чэнь, разве это не ужасная несправедливость для нашей барышни?
— Ах, — вздохнул Чэнь Цюйшуй. — Поэтому и говорят: дома дочка — сокровище, а выйдет замуж — всего лишь «смиренная супруга». Таков уж путь женщин...
Хунгу на мгновение умолкла, а затем тихо спросила:
— Что же делать дальше?
В её голосе звучала готовность следовать любым указаниям.
Чэнь Цюйшуй, кивнув с одобрением, произнес:
— Завтра мы с тобой отправимся к седьмому господину, чтобы обсудить приданое. Половина имущества Западной ветви уже записана на четвёртую барышню, но если мы сразу же перенесём всё в дом Вэй, то, боюсь, могут возникнуть разногласия. Ты ведь видела, как слаба госпожа Вэй. Как говорится, «беду делить легко, а с прибылью — берегись». Если они станут претендовать на добро четвёртой барышни, это может привести к серьезным проблемам. Пусть седьмой господин сам решает, как будет лучше. А после ты можешь прогуляться по столице — это редкая возможность, раз уж мы выбрались. Если кто-то спросит, говори правду, но не обсуждай то, о чём мы говорили с господином.
— Поняла! — просияла Хунгу. — Я всю жизнь честно служила и выполню любое ваше указание. Кроме госпожи Цуй, я никому ничего не скажу!
Чэнь Цюйшуй снова кивнул с удовлетворением.
На следующий день они вместе отправились в переулок Цзинъань.
Как и следовало ожидать, это место было наполнено тишиной и покоем. Белоснежные стены, зелёные сады и неспешная тень вековых деревьев — всё напоминало о том, что время здесь течёт особенно мягко. В таких местах даже дышится легче.
Доу Шиюн принял их в своём кабинете. Выслушав цель их визита, он почесал затылок:
— А что говорит Шоу Гу?
Чэнь Цюйшуй мысленно досчитал до десяти и ответил:
— Четвёртая барышня считает, что всё, кроме того, что оставила ей госпожа Чжао, следует оставить под управлением третьего господина. После свадьбы, как она полагает, можно будет распределить всё в зависимости от решения супруга.
.jpg)
){kind=link}
0 Комментарии