Девять оттенков пурпура — Глава 165. Задняя гора (часть 1)

Прозрачные воды реки, протекающей по склону горы, медленно струились между прибрежными камнями, открывая взгляду гладкую белую гальку на дне.

Сун Мо стоял у берега, безмолвно наблюдая за колышущимися отражениями листвы. В своём светло-сером парчовом платье с нежным отливом, с нефритовой шпилькой в волосах, он словно сливался с осенним пейзажем, становясь частью его тихой прохладной и прозрачной гармонии. Казалось, он растворился в небесной синеве и лёгком ветерке, сам став воплощением одиночества и ясности осени.

Доу Чжао сошла с носилок и на мгновение замерла. Услышав её шаги, Сун Мо обернулся и с лёгкой улыбкой произнёс:

— Вы пришли.

Его взгляд светился искренней добротой, а улыбка — спокойствием. Однако Доу Чжао не смогла сдержать восклицание:

— Почему вы так похудели?

Его лицо, прежде безупречное, стало ещё более изящным — острые скулы и тонкие черты придавали ему благородную строгость, словно даже улыбка не могла смягчить отпечаток недуга.

— Правда? — с лёгкой улыбкой произнёс Сун Мо. — Я и не замечал.

Доу Чжао с тяжёлым вздохом подумала о том, как много ему пришлось пережить. Кто бы мог остаться в таком состоянии? Да ещё и с такими ранами… То, что он вообще стоит перед ней — это уже само по себе чудо.

— Как твои раны? — осторожно спросила она.

— Уже всё хорошо, — коротко ответил он, явно не желая углубляться в подробности. — Гу Юй пригласил самых лучших лекарей из Императорской академии. Они сказали, что нельзя спешить, и нужно восстанавливаться медленно. Вот я и лежу, ем, пью, не выхожу из дома. — Он усмехнулся. — Говорят, у вас было шумно на церемонии совершеннолетия. Жаль, что я не смог прийти поздравить вас…

В его взгляде промелькнула тень искреннего сожаления — настоящего, неподдельного.

Доу Чжао задумалась: «Даже если бы ты не был ранен и не произошло всех этих событий, как бы ты пришёл? Под каким предлогом, в каком статусе?»

Но она тут же остановила себя. Сун Мо — не тот человек, который нуждается в оправданиях. Если он чего-то хочет, он всегда найдёт способ.

Возможно, то, что он тогда не пришёл, было к лучшему. Если бы он появился открыто, она бы не смогла оставаться в стороне от дел семьи Сун. А это слишком опасный путь.

Её мысли обратились к Цзи Юну. Почему все мужчины, с которыми её сталкивает судьба, такие упрямые и неуступчивые?

Затем она вспомнила У Шаня и Вэй Тиньюя… И вздохнула. От мыслей о Сун Мо и Цзи Юне у неё начинала болеть голова.

Не желая продолжать эти тяжёлые размышления, она оглянулась и указала на большой голубой камень неподалёку:

— Давайте присядем там?

Но, сказав это, она поняла, что могла сказать лишнее. Его раны, возможно, ещё не зажили… И тут же добавила:

— Или давайте постоим, не стоит утруждать себя…

Но Сун Мо уже смотрел на неё с улыбкой, его взгляд был мягким и ясным.

— Всё в порядке. Мои наружные раны давно зажили, — сказал он. — А внутренние… Мой дядя всегда считал, что внешнее боевое искусство слишком грубо для таких людей, как мы — приближённых ко двору. Ещё в детстве он привёл ко мне наставника по внутренним практикам. Это как заваривать чай на слабом огне — медленно, спокойно, без суеты.

— Вот и хорошо, — произнесла Доу Чжао с облегчением.

Она вспомнила, как Дуань Гуньи когда-то сказал, что в движениях Сун Мо есть что-то особенное, как у людей, изучающих тайные искусства. Семьи Цзян и Сун — не из бедных, у них могли быть свои секреты. Она не стала вдаваться в подробности.

Сун Мо с лёгкой улыбкой спросил:

— Вы как-то говорили, что в вашем поместье растёт много дикорастущих трав. Здесь, на горе, они тоже встречаются? Я пока не заметил ни одной.

Доу Чжао удивилась:

— Вы… умеете отличать дикие травы?

— Конечно! — с живостью ответил он. — Раньше я не умел, но потом попросил привезти несколько трав, и теперь я могу их различать. Не все, конечно, но основные знаю.

Доу Чжао не могла поверить своим ушам. Она прищурилась, а Сун Мо кивнул с самым серьёзным видом.

Доу Чжао огляделась вокруг, сорвала с земли стебель с овальными листочками и протянула ему:

— А это что?

Сун Мо явно засомневался и покрылся испариной:

— Это, кажется… спорыш?

«Учился!» — подумала Доу Чжао с внутренним торжеством.

— Неправильно, — строго произнесла она. — Это щавель.

Листочки действительно были похожи, только у одного они чуть острее, а у другого — округлее.

Сун Мо смущённо вытер лоб.

А Доу Чжао рассмеялась.

Её смех, чистый и искренний, с оттенком шаловливости, мгновенно развеял осеннюю прохладу. В нём было столько света и непринуждённости, что у Сун Мо потеплело на сердце.

Он рассмеялся в ответ.

В этом смехе он вновь ощутил себя молодым и прекрасным.

Доу Чжао почувствовала лёгкую грусть.

Такой человек… такой молодой… А Сун Ичунь превратил его в убийцу.

— Её ещё называют «кислячкой», — произнесла Доу Чжао, бережно покачивая в руке сорванный лист щавеля. — Это летняя дикая трава, которую можно есть. После сбора её промывают в воде, быстро обдают кипятком, процеживают, и она готова к употреблению. Охлаждает и очищает кровь.

Сун Мо, усмехнувшись, взял листок из рук Доу Чжао.

— В прошлый раз мы ели бамию. Вы, кажется, хорошо разбираетесь в этом вопросе.

— Угу, — кивнула Доу Чжао. Взглянув на три диких персиковых деревца на противоположном берегу, она с улыбкой добавила: — Я ведь здесь выросла. В детстве мы с деревенскими ребятами часто ходили в горы за травами и ловили рыбу в этой реке.

Она указала на поворот реки:

— Видите вон там? Летом там полно дикой рыбы...

Повернувшись к Сун Мо, она с улыбкой спросила:

— Вы можете ходить?

— Могу, — кивнул он. — Я в порядке.

— Тогда пойдёмте, я вам кое-что покажу! — сказала она, увлекая его за собой. — Если устанете, скажите. Не стоит перетруждаться — в этом нет смысла.

— Я понял, — ответил Сун Мо, следуя за ней и переходя через речку по плоским камням.

 

Вернуться к оглавлению