Blossom/Девять оттенков пурпура — Глава 185. Нерешительность (часть 1)

Женщины семьи Ван без стеснения обсуждали Доу Чжао в присутствии благородных дам в храме Великих Благовоний.

Сун Мо уже давно подозревал, что между Доу Чжао и семьёй Ван есть какие-то разногласия. Иначе почему Доу Шиюн оставил старшую дочь, которая недавно потеряла мать, в Чжэньдине, а сам остался в столице со второй супругой и её дочерью? Однако он не мог представить, что отношения между ними зашли так далеко, что женщины семьи Ван были готовы пренебречь даже репутацией рода Доу.

Ещё больше его удивило поведение Вэй Тинчжэнь. Доу Чжао была её будущей невесткой, но она не только не встала на её защиту перед всеми, но и позволила семье Ван вовлечь её в свои интриги. Она лишь замялась — это было совершенно нелогично.

Вспоминая события в аллее Тысячи Будд, Сун Мо поручил своим подчинённым узнать подробности брачного союза между Доу и Вэй. Выяснилось, что хотя помолвка Доу Чжао с Вэй Тиньюем состоялась ещё в детстве, обе семьи почти не общались до тех пор, пока Хэ Юй не посватался к ней. Даже после смерти старого хоу Цзиннин семья Вэй настаивала на том, чтобы свадьба была заключена в течение ста дней, словно стремясь поскорее избавиться от этой обязанности. Их презрение и пренебрежение были очевидны.

Возможно, семья Доу использовала старую договорённость как предлог для вежливого отказа Хэ, а семья Вэй, в свою очередь, согласилась на брак из чувства долга. Это объясняло и неприязнь Цзи Юна к Вэй Тиньюю, и бездействие Вэй Тинчжэнь, и поспешность Чжан Юаньмина, который, уладив ситуацию в храме, сразу привёл Вэй Тиньюя к нему.

Женщины из семьи Ван вели себя неподобающим образом, а Вэй Тинчжэнь стремилась к достижению своих целей. В результате по столице распространились слухи о том, что Доу Чжао, четвертая дочь семьи Доу, которая должна была вскоре выйти замуж за наследника Хоу Цзиннина, отличалась вспыльчивостью, неуступчивостью и нетерпимостью к возражениям. Поговаривали, что ещё до своего замужества она вступила в конфликт с мачехой.

Сун Мо почувствовал, как у него разболелась голова. Его мучил парадокс: казалось, что сама Доу Чжао искренне желала этого брака. Если бы он мог найти способ помочь ей разорвать помолвку без каких-либо последствий, он бы не раздумывая воспользовался им. Но вот вопрос: чего же на самом деле хочет сама Доу Чжао?

С этой мыслью он выпрямился и приказал:

— Чэнь Хэ! Передай господину Яну, что мне нужно отлучиться по делам на несколько дней.

Если он надолго покинет павильон Ичжи, Ян Чаоцин сможет найти благовидный предлог, чтобы скрыть его от Сун Ичуня.

Чэнь Хэ молча кивнул и вышел.

Сун Мо надел обувь и попросил Сун Ло помочь ему переодеться. Но не успел он закончить, как вбежал Ян Чаоцин, его лицо выражало волнение и тревогу.

— Молодой господин, — почтительно поклонился он, — четвертая барышня семьи Доу прибыла в столицу вместе со старшей матроной всего четверть часа назад. Сейчас они остановились в доме Пятого господина в Аллее грушевого дерева.

Сун Мо был удивлён. Если она приехала с пожилыми родственниками, значит, поездка планировалась заранее. Они, должно быть, узнали об этом ещё в Чжэньдине!

Ян Чаоцин виновато опустил голову:

— Несколько дам из семьи Доу, включая тётушку Цуй, уже уговаривали четвёртую барышню переехать в столицу, но она всегда находила предлог отказаться. На этот раз семья Доу объяснила, что старшая матрона хочет переехать в столицу ради покоя. Мы думали, что приедет только матрона, и не придали этому значения…

Главная ошибка заключалась в том, что никто не учёл, что Сун Мо только что вернулся из Чжэньдина и, возможно, снова туда отправится. Поэтому и не стали уточнять.

После короткого молчания Сун Мо сказал:

— Отныне все сведения, касающиеся четвёртой барышни, должен передавать мне лично Ду Вэй.

Ян Чаоцин густо покраснел.

Обычно Ду Вэй готовил доклады в двух экземплярах: один для Яна, а другой — для Сун Мо. Эта традиция зародилась ещё во времена наставника Цзян Ши, который хотел развить в Сун Мо аналитические способности. После его смерти эта привычка осталась.

Поскольку всеми делами теперь заведовал Ян Чаоцин, Сун Мо сосредоточился на вопросах, связанных с Сун Ичунем, и перестал внимательно изучать доклады Ду Вэя.

Ян неохотно пробормотал:

— Есть.

Сун Мо объяснил:

— Четвёртая барышня спасла нам жизнь. Хотя мы и не можем говорить об этом открыто, мы обязаны следить за её положением и помогать, если это потребуется. Ты занимаешься всеми делами, связанными с моим отцом, а это требует много времени и сил. Я подумал, что Ду Вэй мог бы взять на себя часть твоих обязанностей.

Юному хозяину не было необходимости оправдываться. И всё же он сказал это.

Ян Чаоцин был ошеломлён. Он посмотрел на Сун Мо в изумлении и хотел что-то сказать:

— Молодой господин…

Но слова застряли у него в горле.

Быть слишком близким к Доу Чжао — значит, навлечь на себя беду. Даже если четвёртая барышня расторгнет помолвку, позволит ли себе наследник гуна Сун Мо жениться на той, кого он действительно любит?

Он вздохнул и коротко ответил:

— Есть.

Впервые Сун Мо не стал заострять внимание на его промедлении.

Он велел Чэнь Хэ передать распоряжение.

Вскоре прибыл Ду Вэй.

Он повторил всё, что уже сказал Ян Чаоцин, но Сун Мо всё же потребовал повторить всё вновь — словно это могло дать ему хоть какую-то опору.

 

Вернуться к оглавлению