Когда в Чжэндине разлетелась весть об обмене свадебных грамот между семьями Доу и Вэй, небо разверзлось, и на землю обрушился проливной дождь.
Капли, крупные, как горох, с шумом срывались с небес, в одно мгновение превращая дороги уезда в размокшие топи. Доу Чжао стояла под навесом, глядя, как брызги дождя разлетались по мостовой, быстро промочив подол её юбки.
Сусин, закутанная в дождевик и деревянные сандалии, пробиралась сквозь тяжёлую завесу воды и наконец вошла во двор.
— Госпожа, вернитесь в комнату, отдохните! — уговаривала она, осторожно снимая с себя промокший плащ и передавая его служанке, чтобы ни капли не попало на одежду Доу Чжао. — На улице просто потоп. Тёплую комнату я уже приготовила, как вы велели, и двух опытных служанок туда отправила — пусть караулят. Можете не волноваться!
Но как тут можно было не волноваться?
Весенний дождь — благо, но если он продолжится с такой же силой, все посевы попросту смоет. Доу Чжао подняла голову, взглянула на потемневшее небо и, нахмурившись, шагнула внутрь дома.
Вслед за дождём прибыл и Чэнь Цюйшуй, насквозь мокрый.
— Госпожа, мне кажется, погода портится не на шутку. Не стоит ли послать кого-нибудь осмотреть поля? — произнёс он с тревогой в голосе.
— Господин Чэнь, я как раз об этом думала, — ответила Доу Чжао. В тот же миг небосвод осветила вспышка молнии, за которой последовал глухой раскат грома. — Не похоже, что дождь собирается утихать. Восточный двор и главный особняк мы в последние годы ремонтировали, но, боюсь, надо бы проверить Западный двор и павильон Хэшоу — вдруг где-то течь.
Убедившись, что госпожа всё понимает, Чэнь Цюйшуй немного успокоился.
Тем временем Хунгу, державшая в руках бумажный зонт, привела во двор старую госпожу Цуй.
— А, и господин Чэнь тут! — поприветствовала она Чэня с тёплой улыбкой, но взгляд её был тревожен. — Шоу Гу, такой ливень — как бы посевы не сгнили. Я сама пойду, проверю!
— Ни в коем случае! — воскликнули Доу Чжао и Чэнь Цюйшуй в один голос. — Если и идти, то только нам. Вас ни за что нельзя пускать!
Их забота вызвала у всех лёгкий смех и на мгновение согрела атмосферу.
— А что вы там сделаете? — фыркнула госпожа Цуй. — В земледелии вы ни в зуб ногой. Только на экскурсию сходите. Вот я — другое дело! — И, обернувшись к Доу Чжао, добавила: — Подготовь для меня повозку. Если дождь действительно сгубил посевы, как только небо прояснится, надо будет засевать кукурузу. Иначе, если урожай в этом году пропадёт, даже отменив арендную плату, люди будут в беде. Придётся ещё и зерно на зиму выделить — а то вымрут с голоду.
Ни Доу Чжао, ни Чэнь Цюйшуй не переживали настоящего голода, и потому не ощущали той тревоги, что жила в сердце старой госпожи. Они не понимали её до конца.
— В такую непогоду простудиться недолго, — мягко заметила Доу Чжао. — Лучше я пошлю управляющего.
— Не волнуйтесь так, тётушка Цуй, — добавил Чэнь Цюйшуй. — В последние годы в Чжэндине хорошая погода стоит. Даже если наводнение и случится, уезд и провинция помогут. В крайнем случае, и из столицы прибудут с пособием. Не стоит так беспокоиться.
Но госпожа Цуй только покачала головой, намереваясь сама отправиться в поле.
— Тогда я пойду! — упрямо сказала Доу Чжао.
— С ума сошла? Ты девчонка ещё! Что ты там увидишь? — нахмурилась госпожа Цуй.
Чэнь Цюйшуй, хорошо зная, как госпожа относится к старой Цуй, рассмеялся:
— Если вы так переживаете, я пойду с ней. Может, к тому времени дождь утихнет. Вы только что с дороги — не тревожьтесь за госпожу.
Вот это уже звучало разумно!
Доу Чжао с благодарностью кивнула. Благодаря помощи Чэня они уговорили старую госпожу остаться, и та нехотя уступила.
Сусин поспешила передать распоряжение Чэнь Сяофэну и Дуань Гунъи сопровождать госпожу, Сулань велела кучеру готовить повозку, а Ганьлу и Сужуань собрали еду и чай в дорогу. Едва догорела половина палочки благовоний — всё было готово.
Когда прибыли двое молодых слуг Чэня, все облачились в дождевики и, укрывшись зонтами, ступили в бурлящий поток у ворот.
У ворот Хуахуа они столкнулись с Доу Мин, возвращавшейся от старшей госпожи.
Сопровождавшие её две служанки поспешно припали к земле, горячо восклицая: «Четвёртая госпожа!» — и заискивающе спрашивали: — «В такую непогоду куда это вы направляетесь? Может, нам проводить вас?»
Доу Чжао узнала их — служанки старшей госпожи.
Неожиданно было видеть, что Доу Мин удалось снискать её расположение.
Это вызвало в душе у Доу Чжао противоречивое, но не без тени удовлетворения чувство. Она бросила на сестру беглый взгляд и велела Сусин выдать служанкам по красному конверту.
Служанки радостно поблагодарили.
А вот лицо Доу Мин покраснело до корней волос.
Ей вспомнилось, как она сама, под проливным дождём, отправилась почтить старшую госпожу, а та встретила её чуть теплее, чем обычно. Не то что Доу Чжао, которая отправила в дар порошок из лотосовых семян с фулин — от этого старшая госпожа буквально расцвела, да ещё и сказала кормилице Лю: «Эта девочка хоть и без матери осталась, но судьба у неё хорошая. Даже если не с семьёй У, так с семьёй Хэ, а если не с Хэ — то с Вэй. В любом случае, волю матери исполнит и станет женой наследника».
— Верно-верно! — тут же закивала старая льстивая кормилица Лю. — Скоро будет ванфу — госпожа первого ранга! Первой из всех наших девочек!
[1] Хуахуа-мэнь (花花门) — это
название ворот, входа в одно из внутренних помещений или дворов большого дома.
В контексте древнекитайских усадеб и дворцов, такие ворота могли выполнять
функцию промежуточного входа из одного дворика в другой — например, между
передним и задним двором, или между боковыми крыльями усадьбы.
.jpg)
.jpg)
){kind=link}
0 Комментарии