Сун Мо попытался приподняться, но Чэнь Цюйшуй бросился ему на помощь. Однако Сун Мо лишь жестом остановил его:
— Поблагодари Дуань Гуньи и Чэнь Сяофэна от моего имени. Что касается Четвёртой госпожи… — он на мгновение замолчал, и в его глазах появился тёплый блеск. — Такие вещи не передать словами.
Чэнь Цюйшуй внутренне обрадовался:
«Он крепче, чем я думал».
— Я всего лишь исполняю волю госпожи, — быстро отозвался он.
Сун Мо перевёл разговор:
— Сколько я был без сознания?
Он говорил спокойно, его голос был уравновешенным и уверенным, как и подобает наследнику.
— Шесть часов, — ответил Чэнь Цюйшуй.
Это означало, что сейчас второй день, примерно время си (с 9 до 11 утра). Отец вызвал старшего дядю и двух младших братьев в предковый зал ещё в час дракона (с 7 до 9 утра). Теперь, когда Сун Мо исчез, они не смогут осуществить задуманное.
Если бы он был просто старшим сыном гуна Ин, отец, как глава рода, мог бы предложить исключить его из родословной без особых возражений.
Но Сун Мо — наследник, к тому же чиновник четвёртого ранга по наследству. Исключение из клана означало бы и лишение титула, а это уже требовало одобрения императора и официального донесения в Министерство кадров.
Без веской причины император не согласится.
Вот почему отец решил отложить церемонию предков до следующего дня — он хотел всё подготовить.
Но теперь, когда Сун Мо был спасён, а его самого не оказалось рядом, все их предыдущие планы оказались под угрозой срыва.
Отец, должно быть, чувствовал себя в ловушке.
Сун Мо ощутил боль в груди и закрыл глаза.
Комната погрузилась в тишину. Воздух стал тяжёлым и почти осязаемым.
Чэнь Цюйшуй едва мог дышать.
Наконец, Сун Мо медленно открыл глаза и спросил:
— Насколько серьёзны мои раны?
Он не чувствовал боли.
Чэнь Цюйшуй немного помедлил, прежде чем ответить:
— Раны очень тяжёлые. Мы не решились вызывать лекаря, поэтому Дуань Гуньи использовал лекарство, приготовленное его наставником. Однако… как можно скорее следует обратиться к императорскому врачу…
Значит, лекарство содержит обезболивающее.
— Сейчас не время обращаться к придворному лекарю, — спокойно сказал Сун Мо. — Пусть мастер Дуань даст мне ещё несколько пилюль.
— Это…
— Я понимаю, — перебил он. — При таких травмах, если я ничего не чувствую, значит, средство сильнодействующее. Возможно, будут побочные эффекты.
Но лучше побочные эффекты, чем смерть. Разве нет?
Он посмотрел на Чэня с лёгкой улыбкой.
Впервые в глазах Чэнь Цюйшуя отразилось восхищение.
Шесть дней и ночей в дороге без сна, избиения, потеря матери, предательство отца — а он всё ещё ясно мыслит.
Проснувшись, он первым делом оценил ситуацию, принял решение и сохранил спокойствие.
Такая сила духа — редкость.
Через несколько лет никто не посмеет усомниться в его статусе главы семьи…
Чэнь Цюйшуй, погрузившись в размышления, вдруг почувствовал растерянность. Он не мог понять, почему гун Ин решил избавиться от такого сына. Однако он быстро отбросил эту мысль, ведь семья Ин — древний дворянский род, и не ему судить их.
Он слегка кивнул.
Сун Мо, заметив его колебания, едва заметно улыбнулся.
— Ты мог бы… отправить пару писем?
Чэнь Цюйшуй быстро подавил волнение и ответил мягким тоном:
— Четвёртая госпожа сказала, что ваши распоряжения равны её словам.
На самом деле, Доу Чжао через Дуань Гуньи передала следующее:
Если удастся спасти Сун Мо, пусть он свяжется с теми, кому доверяет. Просьбы о доставке писем — выполняйте. Во всём остальном — отказывайтесь, ссылаясь на нехватку людей. Мы спасли ему жизнь — и этого достаточно. Рисковать собой не нужно.
Но… раз уж они решили помочь, то помогут достойно.
Улыбка скользнула по губам Сун Мо.
Четвёртая госпожа…
…
Как только Чэнь Цюйшуй вышел из покоев слуг, к нему сразу же подошли Дуань Гуньи и Чэнь Сяофэн.
— Как он? — прошептали они в один голос.
Чэнь Цюйшуй молча поднял руку, сжимая в ней письма.
Улыбка озарила лицо Дуань Гуньи, а Чэнь Сяофэн облегчённо выдохнул.
Когда государь приказывает подданному умереть — тот обязан исполнить приказ.
Когда отец желает смерти сына — тот также не может возразить.
Если после всех усилий Сун Мо не встанет… это было бы настоящей трагедией.
Дуань Гуньи зевнул:
— Какие письма — мои? Я разнесу их и наконец-то посплю…
Он только что вернулся из Чжэндина, не успел даже выспаться, и всю дорогу ехал без остановки.
— Идите отдыхайте! — сказал Чэнь Цюйшуй. — Это же письма, а не бой. Я и Цуй Шисань справимся. А ещё… молодой господин просит ещё лекарства.
Дуань Гуньи ненадолго задумался.
— Он прав, — наконец произнёс он. — Настоящий мужчина лучше умрёт стоя, чем будет жить на коленях.
И с этими словами он направился в покои.
Чэнь Сяофэн и Чэнь Цюйшуй вздохнули почти одновременно.
— Я пойду с вами, — сказал Чэнь Сяофэн. — Конечно, я не такой опытный, как дядюшка Дуань, и не смогу дважды добраться до Чжэндина и обратно всего за пару дней…
.jpg)
){kind=link}
1 Комментарии
Спасибо большое ❤️
ОтветитьУдалить