Какой скандал?! — Глава 17. Первое затишье после бури (часть 2)

Решив сохранить своё положение при принце Дуане, он смешался с людьми вдовствующей императрицы, пал ниц перед императором, выказывая лояльность, а затем поспешно отдал приказ усилить распространение слухов, чтобы образ жестокого и неправедного правителя глубже укоренился в народном сознании.

Много лет занимаясь грязной работой для принца Дуаня, он считал себя мастером безупречности.

Но когда вернулся домой после утомительного дня, его ждал императорский указ.

Сяхоу Дань нашёл формальный повод, чтобы лишить его должности и начать расследование.

Му Юнь был потрясён. Сколько ни ломал голову — не мог понять, где допустил ошибку. И только услышав, что все другие шпионы принца Дуаня также были выведены на чистую воду, он внезапно осознал: кто-то передал Сяхоу Даню весь список имён.

— Се… Юнь… Эр… — прошептал Му Юнь, сжимая эти слова, как кровь во рту.

...

А тем временем фракция принца Дуаня проводила своё восемнадцатое экстренное совещание за месяц.

Чиновники нервничали, всеми возможными способами намекая принцу, что действовать надо сейчас. Император набирал силу, и каждый день промедления уменьшал шансы на успех.

Сяхоу Бо сохранял торжественный вид. Его утончённые черты выражали беспокойство:

— Хотя Его Величество и не без недостатков как правитель, он всё же мой родной брат. Он может быть бессердечен, но я не могу быть несправедлив. Как говорится: «Праведного поддерживают, а неправедный теряет всё». Если я стану действовать его же методами, как смогу смотреть в глаза вам — моим верным соратникам?

— Ваше Высочество! — хором откликнулись чиновники, растроганные до слёз.

Сяхоу Бо мягко увещевал:

— Сохраняйте хладнокровие. Много зла — путь к самоуничтожению. Возмездие настигнет его скоро.

Когда чиновники покинули зал, он закрыл двери и позвал убийц:

— Действуем по плану.

— Ваше Высочество, — осторожно заговорил один, — говорят, наложница Се перебежала на сторону императора. И теперь она будто заранее знает, что произойдёт. Может быть, она уже раскрыла наш замысел?

Сяхоу Бо усмехнулся:

— Когда я воплощал её идеи, я всегда вносил небольшие изменения. Она не замечала. Так будет и сейчас. В день операции ты займёшься одной дополнительной деталью.

Когда все ушли, он опустил голову, открыл тайный отсек в прикроватном столике, достал грубо вышитый мешочек и повертел его между тонкими пальцами.

Если бы у Се Юньэр действительно было небесное око, она бы увидела — что этот мешочек вышивала не она.

...

Юй Ваньинь чихнула.

Она перебирала служебные донесения.

Сяхоу Дань, всё ещё не оправившийся от ран, весь день сохранял бодрость на публике, но стоило вернуться — тут же падал в постель. Чтобы снизить его нагрузку, Юй Ваньинь села у ложа и начала быстро просматривать бумаги:

— Великий наставник Чжан написал три сотни иероглифов лести. Суть — в похвале своему племяннику.

— Тьфу, племянник у него — дурак. В сторону.

Юй Ваньинь отложила письмо в стопку «неважное» и с улыбкой взяла следующее:

— Ли Юньси пишет.

С момента начала преобразований при дворе она не видела Ли Юньси и других.

Сяхоу Дань прекратил с ними личное общение и предупредил: в нынешние смутные времена нельзя говорить о Его Величестве и особенно нельзя становиться «лицом» лоялистской партии.

Ли Юньси, давно вращавшийся в придворных кругах, сразу уловил скрытый смысл. Получив предупреждение от Сяхоу Даня, он мгновенно понял: император не уверен в своей победе. Если принц Дуань всё же восторжествует, государь желает уберечь этих чиновников, чтобы их не постигла слепая месть.

Он был растроган до глубины души, но не мог прийти во дворец, чтобы выразить благодарность лично. В итоге он написал меморандум, полный пыла, в котором, казалось, не хватало лишь следов крови от лба, склонённого в поклоне.

Юй Ваньинь, читая его, невольно рассмеялась:

— Несколько иероглифов тут смазаны… он что, всерьёз плакал, пока писал? Хахаха…

Но её смех внезапно оборвался.

Сяхоу Дань повернулся к ней:

— Что случилось?

Юй Ваньинь смотрела на свиток, не отрываясь:

— Он пишет, что Цзинтянь при смерти. Просит увидеть тебя ещё раз.

Ткань покрывала зашуршала — Сяхоу Дань сел, глядя ей прямо в глаза:

— Сейчас я не могу покинуть дворец.

— Я знаю, поэтому я…

— Ты тоже не пойдёшь. Я уже говорил: снаружи небезопасно.

Юй Ваньинь вспыхнула:

— Я могу взять с собой Сяо Тяньцая. Даже если он не сможет вылечить Чэнь Цзинтяня, то хотя бы облегчит его уход. Мы ведь сами втянули его в придворную жизнь!

— Пусть Сяо Тяньцай идёт один. А ты останься.

— Он думает только о Се Юньэр и едва ли нам доверяет. А если… он нас обманет…

— Ваньинь, — перебил он жёстко. — Не ходи. Если у Цзинтяня останутся последние слова — он их передаст.

Юй Ваньинь смотрела на него, как будто видела впервые. Спустя паузу тихо произнесла:

— Ты хочешь, чтобы он умер, глядя в сторону дворца?

Вернуться к оглавлению