Девять оттенков пурпура — Глава 154. Гонец (часть 2)

Будто гигантская волна накрыла Сун Мо, пронзив его до самого сердца. Он знал, что сейчас брату нужно утешение, но не мог выдавить из себя даже улыбки.

Он быстро взъерошил волосы Сун Ханя и низким голосом спросил:

— А потом?

— Потом Ли Бай увела меня в комнату... — опустив голову, прошептал Сун Хань. Слёзы капали прямо на его синие туфли. — Потом пришла Цин Ли и позвала меня... Сказала, что мама при смерти, чтобы я быстрее шёл...

Когда я прибежал, мама... мама уже плевала кровью...

Он в рыданиях опустился на край постели Сун Мо:

— Отец подошёл к ней… а она оттолкнула его…

Перед глазами Сун Мо всё поплыло.

Значит, его мать умерла… после ссоры с отцом, в которой она истекала кровью.

Что же произошло между ними?

Может быть, это было связано с дядьями?

Он тщательно обдумал эту мысль, но отбросил её. Дело с дядьями уже было улажено, и это не могло навредить интересам семьи Сун.

Его мать всегда была разумной. Даже если отец не поддержал родичей или отнёсся к ним формально, она не стала бы винить его за это.

Ведь отец — лицо дома гуна Ина, а тот всегда следовал воле императора.

Мать отлично это понимала. Она не могла так вспылить из-за этого и умереть от ярости.

Тогда… может быть, всё связано с заговором против него?

Что могло заставить отца пойти против сына, которого он воспитывал с такой тщательностью?

Если бы только он знал, о чём они тогда ссорились…

Но кормилицы Се больше нет. Значит, служанки становятся ключевыми фигурами в этой истории.

Они же были во дворе в тот момент. Если ссора была настолько бурной, как сказал Сун Хань, они наверняка что-то слышали.

К тому же, именно эти служанки были замешаны в заговоре.

Это слишком подозрительное совпадение, чтобы быть простым совпадением.

Сейчас отец притворялся спокойным и писал письма третьей принцессе и другим влиятельным лицам, прося их замять дело и устроить аудиенцию с императором.

Если бы у отца не было веских доказательств, он не смог бы пройти через императорский допрос.

Отец, без сомнения, понимал это.

Иначе он бы не вызвал Тао Цичжуна так срочно и так настойчиво.

Если он решил пойти на компромисс, значит, в первую очередь он уничтожит свидетелей: всех, кого подкупил или кто действовал по его указке.

Оставалось только внимательно следить за людьми отца, чтобы узнать, куда делись те служанки.

Сун Мо осознал, что необходимо вновь обратиться к своим подчиненным с напоминанием.

Он ещё немного утешил Сун Ханя, после чего поручил стражникам сопроводить брата и Ли Бай обратно в траурный зал.

Затем он подозвал Ся Лянь и отдал приказ:

— Назначь кого-нибудь, кто займётся поиском всех служанок, когда-либо работавших при госпоже Цзян.

— Есть! — почтительно ответила Ся Лянь с поклоном.

В этот момент вбежал страж и доложил:

— Господин, господин Тао просит аудиенции!

Сун Мо, не поднимая глаз, холодно произнес:

— Не пускайте.

Снаружи Тао Цичжун, словно предвидя ответ, не дал стражу даже развернуться, громко заговорив:

— Наследник, в этом мире нет безупречных родителей. Вы уже покарали охрану, но и вам пора унять свой гнев. Через несколько дней наступит тридцать седьмой день после кончины госпожи, а умершие должны уйти с покоем. Нельзя допустить, чтобы она ушла с тревогой в сердце, не так ли?

Я пришёл от лица гуна, чтобы обсудить с вами ритуалы, которые будут проводиться в её день.

Что бы вы ни чувствовали, ради покойной выждите эти дни.

Как вы это видите?

Услышав эти слова, Сун Мо ощутил, как в груди словно вспыхнул огонь. Даже сейчас отец пытался воспользоваться его привязанностью к матери…

Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и произнес ровным голосом:

— Входи, — обратился он к фигуре, стоящей у окна.

Тао Цичжун немедленно поклонился в сторону внутренних покоев и вошел внутрь.

— Господин Тао, прошу вас присесть, — Сун Мо вновь обрел спокойствие и, кивнув стражам, добавил:

— Подайте господину чай.

Слуги в павильоне Ичжи получили ранения, и мне придется вас побеспокоить.

— Что вы, — Тао Цичжун поспешил встать и с поклоном произнес:

— Все это происки мелких людей. Гун был введен в заблуждение, и ваши страдания напрасны…

— Значит, — спокойно прервал его Сун Мо, его взгляд стал острым, — отец уже признал, что был неправ?

Тао Цичжун не ожидал такого прямого удара и с трудом выдавил кривую улыбку.

Если признать вину гуна, то придется компенсировать ущерб.

Если не признать, как объяснить то, что он увидел: охрану на каждом шагу, письма, отправленные за пределы дома, вчерашнюю груду трупов, стражу у самого Сун Ханя…

Он неловко откашлялся, чувствуя, как под ложечкой засосало, и пробормотал:

— Да…

— Раз так, — Сун Мо прищурился, уголки его губ чуть дрогнули, — тогда прошу отца ради моего достоинства как наследника…

Казнить этих мелких людей — публично, на страх остальным.

Вернуться к оглавлению