В комнате снова появились чашки и палочки для еды, а нежные звуки шёлковых струн и бамбуковых флейт наполнили воздух лёгкой, пьянящей мелодией.
Чжэн Чжаокун с улыбкой представил гостей:
— Это молодой господин Гу из дома вана Юньяна, — указал он на Гу Юя. Затем он кивнул в сторону юноши в синем халате, который сидел напротив Гу Юя: — А это наследник дома хоу Яньаня. И, наконец, он обратил внимание на красивого молодого человека рядом с Гу Юем: — А это — хоу Цзинин.
Хэ Юй был ошеломлён. Хотя он и знал, что жених Доу Чжао — хоу Цзинин, гордость не позволяла ему интересоваться подробностями, и он даже не представлял, как тот выглядит. И вот, внезапно, они встретились в таком месте! Неудивительно, что выражение лица Цзи Юна с самого начала показалось ему каким-то странным...
Он украдкой взглянул на женщину, которая прижималась к Вэй Тиньюю, практически повиснув у него на руке, а затем перевёл взгляд на Ван Цинхуая.
Чиновники и аристократы редко имели тесные связи, а если и встречались, то лишь поверхностно. Однако имя наследника Хоу Яньаня было хорошо известно: он славился щедростью, благородством и безупречной репутацией. Как же он оказался в компании Гу Юя?
Хэ Юй невольно задержал взгляд на Ван Цинхуае чуть дольше, чем следовало. В это время Чжэн Чжаокун начал представлять Цзи Юна и его самого остальным.
— Это господин Цзи Цзяньмин — первый по итогам экзаменов, а ныне редактор Академии Ханьлинь. Его дядя — мой начальник, заместитель министра Цзи, — произнес он с легкой иронией, но без злости. — Его отец — левый министр Управления всеобщего управления, а губернатор Хуайаня, господин Цзи, приходится ему девятым дядей.
В доме Цзи было так много чиновников, что их всех приходилось называть по должности. Ван Цинхуай заметил, как блеснули его глаза. Хуайань входил в зону, где проводился проект по расчистке каналов. И хотя они с Гу Юем не были напрямую связаны с этим проектом, если они хотели участвовать в перевозке зерна или ткацком производстве в Цзяннани, им были необходимы связи с начальником зерновой транспортной службы. Губернатор Хуайаня как раз и был такой влиятельной фигурой.
Ван Цинхуай подумал, что Чжэн Чжаокун — прозорливый человек, хотя сам Чжэн об этом и не догадывался. Он просто считал, что для тех, кто работает над проектом по каналам, полезно заводить знакомства с чиновниками, имеющими отношение к речному делу.
Сейчас его внимание переключилось на Хэ Юя. Когда они столкнулись в коридоре, Цзи Юн не вмешался, что показало, что этот молодой человек по фамилии Хэ вполне способен сам разобраться в ситуации. А ведь семьи по фамилии Хэ в столице славились своей красотой и знатностью… Он вспомнил одного из молодых господ из рода Хэ…
По статусу и должности, конечно, первым должен был быть представлен Цзи Юн как лучший экзаменатор и редактор Академии. Но в жизни не всегда всё подчиняется порядку. Порой именно те, за кем не числится громких заслуг, особенно чувствительны к унижению и стремятся доказать свою значимость. А ссориться с таким человеком, как Хэ Юй, — себе дороже.
Чжэн Чжаокун, стараясь не обращать внимания на неловкость, сложил руки перед грудью и с улыбкой обратился к Гу Юю и остальным:
— Это друг господина Цзи. — Затем он повернулся к Хэ Юю: — Не осмелюсь спросить, как к вам обращаться?
— Я — Хэ Юй, — спокойно ответил тот. — Друг Цзяньмина.
И больше ничего не сказал.
Ван Цинхуай, вставая, чтобы поприветствовать новых гостей, сохранял спокойствие, но его доброта делала это приветствие особенно приятным.
Гу Юй, напротив, вёл себя иначе — лениво грыз арахис и тихо перешёптывался с женщиной рядом с ним. Его поведение резко контрастировало с неловкостью, которую излучал Вэй Тиньюй.
Хэ Юй нахмурился. Что же это за жених? Даже если ему не по душе эта компания, он мог бы притвориться и поддержать разговор… А он весь сжался. Жаль четвёртую барышню из семьи Доу… Такая девушка — и за таким женихом? Бриллиант в грязной оправе…
Он уже собирался прийти на помощь Вэй Тиньюю, произнести несколько слов, чтобы вывести его из неловкости, как вдруг Цзи Юн сам поднял чашу и обратился к Вэй Тиньюю:
— Хоу Цзинин, мы с вами родственники!
Все в комнате замерли.
— Госпожа Доу с малых лет росла при моей тётке, — с улыбкой продолжил он. — Мы с ней всегда были близки. Так что вы должны звать меня «двоюродным братом»!
Вэй Тиньюй явно растерялся, но, собравшись с мыслями, он поднял чашу и почтительно произнёс:
— Кузен.
Цзи Юн рассмеялся и залпом осушил чашу.
Все вокруг зашумели:
— Господин Цзи поистине великодушен!
Несколько женщин поспешили наполнить его новую чашу.
Цзи Юн, не сводя глаз с Вэй Тиньюя, улыбался. Тот уже был изрядно пьян, но теперь отказаться было бы неловко. Стиснув зубы, он опрокинул чашу.
— Хорошо! — хлопнул в ладоши Цзи Юн. — Налейте! Ещё по одной с хоу Цзинином!
Женщина, стоявшая рядом с Вэй Тиньюем, снова налила вино и едва не уселась ему на колени.
Вэй Тиньюй отодвинул её и бросил взгляд на Ван Цинхуая.
Тот понял, что с Вэй Тиньюем сегодня лучше не перебарщивать, и, опасаясь, что тот может потерять контроль, поднял свою чашу:
— Тогда этот тост — от меня и господина Цзи! — Он выпил до дна и добавил: — Честь пить с господином Цзи.
Женщина у Цзи Юна кокетливо поднесла чашу к его губам.
Он проигнорировал её, выхватил чашу и поставил обратно, прикрыв ладонью.
— Не смешивай. От тебя — с благодарностью. А от хоу Цзинина — это уже другой разговор.
Он осушил чашу и махнул Чжэн Чжаокуну:
— Ещё одну! Это уже специально для хоу Цзинина!
Под столом он легонько пнул Хэ Юя.
Тот улыбнулся в ответ.
Он вспомнил, как когда-то семья Чэнь прислала ему поздравления, и его будущий шурин дал ему десять пар стихов на отгадывание. Только когда он блестяще справился с заданием, лицо его будущего родственника смягчилось.
.jpg)
){kind=link}
0 Комментарии